Геннадий Петрович Ермаков: Секретари обкома партии докладывали о каждом моем шаге

Благодаря эффективной работе под руководством Геннадия Ермакова комбинат завоевал все знамена, которые были в Советском Союзе. «Североникель» начал не только устойчиво работать и выполнять план, но и постоянно наращивал обороты.

Но тем, кто чуть не привел комбинат к гибели, это мешало. Устраивались провокации в адрес Геннадия Ермакова. «Начали копать, сколько квартир я отремонтировал уральским рабочим, сколько линолеума постелил. Жалобы сыпались как из рога изобилия, - вспоминает Геннадий Петрович, - обвиняли даже в том, что по дороге на работу жену до ее работы подвожу, хотя бензин я оплачивал сам, да и работали мы рядом. Против меня и руководства комбината начали одно за другим открывать уголовные дела. Хотя всегда, когда мне подавали приказы о премиях, а там человек по восемьсот было, я скрупулёзно перечитывал и вычеркивал жену и сына. Приехали даже корреспонденты «Правды»».

Газета «Правда» в те времена была одной из центральных и самых влиятельных. Двум корреспондентам было поручено разобраться на месте и написать статьи, проливающие свет на эту историю. Журналисты «Правды» Александр Минаев и Георгий Овчаренко тщательно изучили документы, провели интервью с множеством людей, словом, проделали огромную работу и пришли к выводу, что травля Ермакова и его соратников не обоснована. Тогда одна за другой вышли статьи под заголовками «Новый директор», «Ермаков и другие», которые читала вся страна, а впоследствии эти материалы стали существенным звеном в этой тяжелой и почти детективной истории.

В Мончегорск была отправлена специальная комиссия МВД СССР из 6 человек. Против Геннадия Ермакова завели уголовное дело. Все документы на комбинате были немедленно изъяты, начались дознания и обыски. Каждый день заместителей директора комбината, начальников цехов, десятки работников вызывали на многочасовые допросы. Квартиру Ермаковых обыскивали без перерыва два дня. Шел 1986 год, комбинат работал с перевыполнением плана, казалось, что просто хотят расстроить эту работу. Во главе команды противников Ермакова был первый секретарь горкома партии Иван Матыцин, поддерживал его председатель комитета партийного контроля Осипов, второй секретарь обкома партии Победоносцев. «Подключились секретари обкома партии, - продолжает рассказ Геннадий Петрович, - докладывали о каждом моем шаге. Первый секретарь обкома партии Птицын, который мне всегда улыбался, довел до того, что я вынужден был дать подписку о не выезде. Я не мог даже поехать на коллегию в Москву, пока не получу разрешение следователя, который намеренно не брал трубку. Будучи членом обкома партии, членом областного исполнительного комитета, депутатом, я приезжал к Птицыну и, глядя ему в глаза, говорил, чтобы они прекратили начатую ими диверсию против комбината. Он говорил, что это недоразумение и все наладится – вел со мной двойную игру. Без уведомления эта компания лишила меня депутатских полномочий. Чтобы меня посадить в тюрьму, нужен был строгий выговор. Приехали Птицын, Победоносцев, Осипов, чтобы мне его объявить. Выговор был им необходим, как основание для привлечения меня к уголовной ответственности. А секретарем парткома тогда уже был Алексей Павлович Грипас. Птицын пригласил все руководство, человек 40, и стал расспрашивать обо мне. Кому квартиру помог получить, кого на лечение отправил, кому премию выписал, мол, хотим Геннадия Петровича спасти. Победоносцев собрал партбюро управления, чтобы сделать мне выговор. И в этот момент Алексей Павлович встал и такую отповедь Птицыну дал, что, мол, вы хотите сорвать план, и еще нужно разобраться на кого вы работаете. Сказал им в лицо, что они против восстановления комбината и хотят его уничтожить. Птицын весь красный вышел, сел в машину и уехал. И у Победоносцева тоже ничего не получилось, члены политбюро отчитали его и выгнали». Коллектив встал на защиту своего руководителя. Бригадиры, парторг, рабочие комбината штурмом брали самые разные инстанции, доказывая невиновность и правоту Геннадия Ермакова. Причиной противостояния была зависть бывших руководителей комбината, которые чуть не погубили «Североникель», к команде молодых и перспективных специалистов во главе с Геннадием Ермаковым, приехавших с Урала и сумевших вывести предприятие на передовые рубежи.

Но преследования Геннадия Петровича на этом не закончились. Еще нужно было закрыть уголовное дело против директора комбината, аннулировать все доносы, оправдать. А это было непросто, ведь уже была создана масса подложных документов, сфабрикованных обвинений, ситуация давно находилась под контролем Москвы.