Владимир Петрович Субботин: В конце августа 1949 года я оказался в городе металлургов – Мончегорске, где остался навсегда

Воспоминания ветерана ВОВ, почетного гражданина Мончегорска Владимира Петровича Субботина.

Владимир Петрович Субботин родился 14 декабря 1925 года в Вологодской области.

Приехав на Родину после войны, Владимир Петрович продолжил служить и демобилизовался только в апреле 1949. Первого мая того же года ему наконец-то удалось приехать домой. Дома в Вологодской области его ждала мама. Побыв несколько дней с семьей, стал искать работу. Для того чтобы устроиться, был необходим паспорт. Для его получения требовалось свидетельство о рождении. Большая часть документов была утрачена в годы войны. Среди них оказался и нужный Владимиру Петровичу документ. Восстановить его оказалось не так просто. Пришлось обегать много инстанций, но архивы были в плачевном состоянии, и найти что-либо было трудно. В паспортном столе Владимиру Петровичу посоветовали поехать в сельсовет поселка Чёбсара в Вологодской области, где он родился. Возможно, там сохранились архивные записи. Двадцать пять километров пешком, по шпалам, чтобы не сбиться с пути, пришлось идти молодому Владимиру. Но и тут его ждала неудача. Архивы были сданы в областной центр на хранение. Приехав в областной отдел архива, он услышал о том, что записи были уничтожены. Единственное чем смогли помочь - выдали справку на прохождение медкомиссии, с целью подтверждения предоставленных Владимиром Субботиным данных о себе. Медкомиссия подтвердила возраст. И на основании имевшейся красноармейской книжки и партбилета выдали дубликат свидетельства о рождении. Так удалось получить паспорт.

«Всю войну я мечтал воплотить свою давнюю мечту – окончить художественное училище. Страсть и способности к рисованию были у меня с детства, - вспоминает Владимир Петрович, - я писал письма в художественные и художественно-промышленные техникумы Москвы, Ленинграда и Ярославля. Мне отвечали, присылали даже свои проспекты. Но везде писали, что возможности предоставить студенту общежитие, нет. В райкоме партии мне сказали: «Вы – коммунист. И обязаны выполнять требования партии. Вы поедете работать туда, куда мы вас направим». Меня направили в колхоз работать завклубом. Там один мой товарищ, уже пожилой мужчина, уговорил меня поехать вместе с ним в Мурманск. Он еще до Войны работал в траловом флоте в Заполярье. В августе 1949 года я приехал в Мурманск. Сразу пошел в отдел кадров тралового флота. Там меня с радостью приняли. Я уже стал проходить медкомиссию для устройства на работу. А остановились мы у родственников моего товарища. Медкомиссия занимала несколько дней. И в это время мы с ним услышали передачу по радио, в которой сообщалось, что министерство внутренних дел Мурманской области производит набор в военизированную пожарную охрану. Молодому пожарному бойцу предоставлялось общежитие, обмундирование и неплохое денежное довольствие. Я принял решение поступить на службу туда. Так как я служил в ВДВ, меня незамедлительно приняли. Была создана группа из десяти человек, которая была направлена для прохождения службы в Мончегорск, в ее составе был я. Так, в конце августа 1949 года я оказался в городе металлургов – Мончегорске, где остался навсегда».

Владимир Петрович сразу получил комнату в общежитии, в районе промстроя. На первом этаже здания была столовая №4, на втором этаже размещалась военизированная охрана (ВОХР) и общежитие для пожарной охраны. Приехав в Мончегорск 27 августа 1949 года, Владимир Петрович увидел его пасмурным, мокрым от дождя, вокруг стояли неприглядного вида бараки. «Вокруг города было около десяти рабочих поселков, где стояли жилые дома барачного типа, -вспоминает Владимир Петрович, - это были поселки Верхний нюд, Нижний нюд, Монча, Малая сопча, Большая сопча, Большое комужье, Малое комужье и так далее. Но и сам город в то время еще не походил на город. С самого въезда, где начинается проспект Металлургов, в то время называвшийся проспектом Жданова, дорога была вымощена булыжником вплоть до поселка Монча. Такой же была дорога к комбинату. Каменные здания в городе можно было посчитать по пальцам одной руки. С левой стороны по проспекту был двухэтажный клуб Металлургов (позже переименованный в клуб Пионеров, ныне Полярис), там проходили все крупные мероприятия города, показывали кино, устраивали собрания. Следующее здание – четырехэтажное управление комбината «Североникель» и отдел кадров комбината. И далее – каменное здание пожарной охраны и пожарная вышка, охранявшей город и поселки. Здание пожарное охраны было двухэтажным. Третий этаж надстраивали уже при мне. Когда строительство было закончено, там оборудовали спортзал. Здания техникума еще не было. Как таковой техникум существовал, но собственного здания не имел. В те годы для его строительства был заложен фундамент по правой стороне проспекта Жданова, и шло строительство. За ним было двухэтажное здание - школа №4. Во время войны здесь располагался госпиталь. Площадка, где сейчас стоит памятник «Лось», была пустой. Затем, также слева, шли деревянные бараки, справа было пусто. Площади Революции еще не было, на этом месте поселковые жители пасли коров. Город ограничивался проспектом Жданова и Комсомольской улицей. Активное строительство города развернулось в конце 50-х».

Коллектив встретил новых коллег хорошо. Началась служба, которой Владимир Петрович отдал впоследствии 14 лет. От рядового, до командира подразделения, далее - мастера газодымозащитной службы. «Затем меня назначили заместителем начальника нашей пожарной команды по политчасти, - рассказывает Владимир Петрович, - в обязанности нашей команды входила охрана комбината. Это была офицерская должность. Еще в армии, Владимир Субботин окончил дивизионную партийную школу. Там преподавали историю КПСС, географию, научный коммунизм и другие профильные предметы. Благодаря этому, был избран секретарем партийной организации пожарной службы Мончегорска. В конце 1953 года меня направили в Ленинград на курсы командного состава при Ленинградском пожарно-техническом училище. Так как учился отлично, спустя год, получил звание младшего лейтенанта».

В 60-е годы начинается расцвет Мончегорска. Строились жилые дома, служебные здания, объекты культуры, поднимались на новый уровень медицина и образование. В эти годы был построен дворец культуры, туристический комплекс «Лапландия», поликлиника, молокозавод, спортивный техникум, стадион и многие другие. Началось плановое переселение людей из бараков в новые отдельные комфортабельные, для своего времени, квартиры. Ликвидировались за ненадобностью рабочие поселки, сносились старые бараки. Это время в Мончегорске ознаменовано не только активным строительством города, но и небывалым ранее подъемом культуры. Именно в середине 60-х город начинает борьбу за звание «Город коммунистического труда», город высокой производительности, культуры и образцового порядка.

«В это время, в середине 60-х, председатель гориспокома В.А. Пожарский ездил на юг страны изучать опыт других городов в культурном и социальном развитии, - вспоминает Владимир Петрович, - активно рос и развивался в это время комбинат «Североникель». Четыре из шести героев социалистического труда Мончегорска появляются именно в эти годы. Это было ярким показателем трудового подъема. Позже, в 70-е, добавились еще два. Двенадцать сотрудников комбината «Североникель» получили звание лауреатов Ленинской премии за разработку новой технологии получения более чистого никеля. В 1964 году комбинату за трудовые успехи было присвоено имя В.И. Ленина, а в 1966 «Североникель» был награжден орденом Ленина. Одновременно мончегорский трест «Кольстрой» награжден орденом Трудового красного знамени. Примечательно, что именно в это время на комбинате практикуется выдача заработной платы без кассира. Было это так: бригадир получал деньги на всю бригаду, приносил на работу, клал к себе в стол вместе с ведомостью по зарплате. Каждый сотрудник самостоятельно отсчитывал себе заработанную сумму, расписывался в ведомости и возвращался на рабочее место. Это было показателем высокого доверия людям, сознательности и честности самих сотрудников».

Был в это время и вход в кинотеатры без контролера. Жители города самостоятельно покупали билеты, сами отрывали контроль и занимали свои места в зрительном зале. Кондукторов в автобусах тоже не было. На входе была касса, где прикреплялся рулон с билетами, и устанавливалась емкость для монет.

«В эти же годы дежурный постовой милиционер выходил на службу без табельного оружия, - продолжает Владимир Петрович, - я хорошо помню, как мой друг и однофамилец, Василий Субботин, работал участковым в пункте милиции на Сопче, носил в кобуре носовой платок или бутерброд».

В эти годы в Мончегорске создавались народные дружины, которые каждый вечер дежурили в городе. Беспорядков не было, поэтому женщины с радостью принимали участи в дружинах. Это была отличная возможность пройтись вечером по городу, поговорить с сотрудниками, встретить и поприветствовать знакомых. Посылки с почты доставлялись адресатам на дом. У почтальона была лошадь, запряженная в повозку, на которой он развозил посылки. Выглядело это просто замечательно, как будто уносило на несколько десятилетий назад, в дореволюционный Петербург.

«Еще один интересный момент, - вспоминает Владимир Петрович, - продукты из магазинов нередко приносили на дом. Одетые в аккуратные белые халатики, вооруженные плетеными корзинками, где были красиво разложены заранее расфасованные продукты, женщины-продавцы стучались в двери мончегорских квартир и предлагали жильцам приобрести продукты. Дефицита в магазинах не было. Мончегорские продуктовые предприятия полностью снабжали город собственными свежими продуктами и даже поставляли излишки в другие города области. Это время несправедливо называют «периодом застоя». Это были годы активного развития страны в целом и города Мончегорска, в частности. В 70-е годы начинается некоторый спад. А в 80-е, особенно в период правления Михаила Горбачева, страна намеренно была повергнута в кризис».